Выходит
Орхун Демирханлы стал пленником своих темных эмоций и разрушительных решений, выпутаться из которых было почти невозможно. Его преданность мести, изначально рожденная из горя и глубокой любви к сестре Нихан, превратилась в нечто иное — в безжалостный драйв, который вытягивал из него последние капли человечности. Ежедневные операции по борьбе с наркоторговлей больше не приносили ему удовлетворения, а лишь подчеркивали ту пропасть, в которую он погрузился. Орхун, который когда-то был добрым и заботливым братом, теперь был лишь тенью своих прежних идеалов. Он не осознавал, что его действия больше не служат ни справедливости, ни памяти о Нихан. Каждый раз, когда он ставил на место его врагов, он все дальше уводил себя от возможности почувствовать искреннюю радость или тепло человеческого общения. Его окружение становилось все более пустым и одиночным: даже самые преданные ему люди начали избегать его — они боялись его гнева и отчаяния, и их страх лишь усугублял чувство одиночества Орхуна.
Каждая жертва, еще один шаг к мести, еще одно доказательство его морального падения, вызывало у него внутреннюю борьбу, но с каждой новой углубленной тёмной операцией он научился игнорировать эти чувства. Он знал, что его злоба не замедлится, что восемь часов сна, проведенные в тишине и мраке, не смогут заглушить ту одержимость, которая пылает внутри него. Хотя он и пытался вспомнить о счастливых моментах с Нихан, эти воспоминания превращались в огненные стрелы, пронзающие его сердце. Они вызывали лишь боль, так как показывали, что жизнь была когда-то другой — полной света, надежды и любви. Изоляция стала для Орхуна привычкой; одиночество обвило его крепкими узами, и он больше не искал выхода. Лишь иногда, в самые глубокие часы ночи, когда внутренний голос становился особенно настойчивым, он осознавал, что его путь ведет в никуда. Но желание мести подавляло любое проявление слабости. Каждый шаг, каждая акция мести только усиливали его разочарование в самом себе. Он создавал образ мощного защитника, но внутри него оставался лишь слабый и потерянный человек.
Каждая жертва, еще один шаг к мести, еще одно доказательство его морального падения, вызывало у него внутреннюю борьбу, но с каждой новой углубленной тёмной операцией он научился игнорировать эти чувства. Он знал, что его злоба не замедлится, что восемь часов сна, проведенные в тишине и мраке, не смогут заглушить ту одержимость, которая пылает внутри него. Хотя он и пытался вспомнить о счастливых моментах с Нихан, эти воспоминания превращались в огненные стрелы, пронзающие его сердце. Они вызывали лишь боль, так как показывали, что жизнь была когда-то другой — полной света, надежды и любви. Изоляция стала для Орхуна привычкой; одиночество обвило его крепкими узами, и он больше не искал выхода. Лишь иногда, в самые глубокие часы ночи, когда внутренний голос становился особенно настойчивым, он осознавал, что его путь ведет в никуда. Но желание мести подавляло любое проявление слабости. Каждый шаг, каждая акция мести только усиливали его разочарование в самом себе. Он создавал образ мощного защитника, но внутри него оставался лишь слабый и потерянный человек.
